Площадь Согласия - Страница 134

134

— Зачем ты так? — неожиданно заступилась за Лиду Инна. — Я понимаю, она едва тебе жизнь не сломала, только не надо так зло: в том, что она не может родить ребенка, ее вины нет… Извини, это я так, из женской солидарности, — тут же попыталась она оправдаться.

— Ну во-первых, жизнь мне едва не сломала не она, а Алексей, — абсолютно спокойно отреагировала Тамара. — Во-вторых, женская солидарность порой очень похожа на бумеранг: возвращаясь, он всегда метит в известное ему больное место. А в-третьих, никакая это не злость… Просто Лида никогда не была беременна. Она вообще не могла забеременеть, во всяком случае, естественным путем. В детстве у нее случился перитонит, и по части гинекологии у нее были больши-и-и-е проблемы! Но вот здесь я с тобой согласна: в этом она не виновата.

— Как?! Не может быть! Как ты узнала, что она не была беременна?!

— Случайно. Хотя, как ты понимаешь, ничего случайного в мире нет…

…Тамара шла по опустевшей поликлинике и пыталась отыскать глазами яркое розовое пятно на полу. Это было непросто: на лестничных пролетах успели выключить свет, а санитарки вовсю драили видавший виды линолеум. Задав одной из них вопрос о шарфике и услышав в ответ недовольное бурчание, Тамара непроизвольно ускорила шаг: скорее всего она потеряла его, пока сидела в очереди. Скользнув взглядом по дерматиновым сиденьям и ничего не обнаружив, она решила заглянуть в приоткрытую дверь кабинета гинеколога: внутри никого не было, а шарфик лежал на полу между столом и стулом, на котором она сидела во время приема. Осмотревшись по сторонам, Тамара на цыпочках прошла к столу, присела, протянула руку за шарфиком и вдруг из-за неплотно закрытой двери смежной комнаты услышала… свою фамилию!

— …Крапивина взяла направление на аборт? — спросил хрипловатый женский голос, который был ей знаком.

— Да, Тамара Крапивина только что взяла направление на аборт… — слегка растерянно прозвучал ответ. — Вы ее знаете? Я надеюсь, эта информация не выйдет за стены поликлиники? Тем более что я попросила вас приехать по другой причине… Лида, я всю ночь не спала и думала… Я не смогу сделать то, о чем просили вы и ваша мать. Я вас очень хорошо понимаю: вы любите молодого человека, вы были с ним близки, более того, вы считали, что беременны, и такое могло случиться на самом деле! Но вы не беременны… Поймите меня правильно: если все откроется, я пострадаю в первую очередь. Служебный подлог…

— Тогда он на мне не женится, — с безысходностью в голосе ответили за дверью… И тут до Тамары дошло, кому принадлежал хрипловатый голос: Лиде Тишковской! — Я ведь была уверена, что беременна, я этого хотела! Ну почему?

Из соседней комнаты послышался приглушенный плач.

— К сожалению, знаю по опыту: если мужчина не любит женщину, никакой ребенок не сможет его удержать.

— Я его люблю! И он меня полюбит, я уверена. Я никому его не отдам!

— Ну что ж… Вам решать… В таком случае есть только один выход: прямо сейчас мы едем в больницу. Заведующая гинекологическим отделением — моя хорошая подруга, и сегодня утром я поговорила с ней на эту, прямо скажем, щепетильную тему. Она вас положит в отдельную палату, вас еще раз обследуют, но для всех прозвучит, что у вас был выкидыш…

На коридоре послышался непонятный стук: по-видимому, санитарка со шваброй дошла до кабинета. Боясь шевельнуться, Тамара с опаской посмотрела на дверь.

«Пронесло, — облегченно вздохнула она, когда звук переместился дальше. — Значит, пока я была на приеме, Лида сидела в соседнем кабинете и все слышала. Угораздило ж Ленку записать меня именно на это время!»

— Бог дает орехи беззубым, — снова заговорила врач. — Одни никак не могут забеременеть, другие — избавляются от ребенка. Вот та же Крапивина — спокойно взяла направление на аборт. И таких я выписываю сотни в год! Но у вас другой случай: после перенесенного в детстве перитонита вам будет непросто забеременеть. Плюс — дисфункция яичников. Скорее всего наука со временем что-то и придумает, но пока… Сожалею…

— Попросите свою подругу и в карточке написать, что был выкидыш. Я заплачу столько, сколько она скажет, — умоляюще произнесла Лида. — Любые деньги!

— Нет! — как отрезала врач. — Я и так по просьбе вашей матери делаю неблагодарное дело. Не волнуйтесь: карточка будет под присмотром у заведующей, затем все заляжет в архиве и благополучно затеряется. Вы поймите: вам еще долго придется лечиться от бесплодия, и вдруг по какой-то причине скандально раскроется то, что доктор не смогла поставить такой очевидный диагноз. Да еще по теме своей диссертации! Да это не стоит никаких денег! Так что, если вы согласны, я вызываю «скорую». Да или нет?

— Да… Меня машина внизу ждет.

— Вот и замечательно: водитель — очень хороший свидетель, нарочно не придумаешь. Вы сейчас позвоните матери и предупредите, чтобы не волновалась.

Услышав шаги, в один прыжок Тамара оказалась у двери и выскочила из кабинета. В пустом полутемном коридоре она несколько раз поскользнулась на мокром линолеуме, добежала до поворота, свернула на лестницу, перепрыгивая через ступеньку, спустилась вниз… и уткнулась в запертую шваброй дверь. Не раздумывая, она вытащила ее, отбросила в угол и, едва не сбив с ног какого-то мужчину, выскочила на крыльцо. «Водитель ректора!» — отбежав от поликлиники на приличное расстояние, запоздало сообразила она.

«Она не беременна!!! — стучало в висках. — Она просто обманывает всех и вынуждает его жениться! Боже мой! Что же делать? Рассказать? Но кто мне поверит? Лида через полчаса будет в больнице, и врачи станут утверждать, что у нее был выкидыш. К тому же, если поднять шум, все узнают и о моей беременности. С кем бы посоветоваться? С Алексеем? Нет, с ним не могу. Инка в больнице… Стоп! Куда же у меня направление?»

134